Дорога к Чернобылю сейчас самая чистая и ухоженная среди всех других автотрасс страны. Вдоль нее работают сотни людей и техника, наводя последние штрихи перед приездом высоких гостей. На КПП «Дитятки» («Детки»), откуда начинается 30-километровая зона отчуждения вокруг АЭС, проходим паспортный контроль и инструктаж о мерах безопасности. Дозиметры пищат, но уровень радиации в норме, успокаивают провожатые. По обеим сторонам дороги мелькают покинутые села и хутора — мы въехали в зону мертвой тишины. Хаты и подворья густо заросли деревьями, кустарником, даже при желании к ним без топора или пилы не подойти. Впереди нас ждет Чернобыль, оправдавший свое название — Черная быль. Рядом с ним другие поселки с жуткой топонимикой. Чего стоят их названия — Сукачи, Страхополисье, но самая горькая участь постигла деревню Копачи. Ее всю закопали из-за высочайшего уровня радиации. На месте погребения оставили столбики с предупреждением о радиационной опасности. В чащу леса уходят покосившиеся столбы с проводами бывшей линии электропередачи. Чуть подальше, на опушке леса, нелепый старенький плакат «Чернобыльские лесники приветствуют Вас». В нескольких километрах от Чернобыля, на обочине дороги, скромный монумент с фигурой преклоненного советского солдата. Видно, что давно никто не посещал и не ухаживал за этим местом погребения героев минувших битв.

В самом Чернобыле видны признаки жизни людей. Здесь вахтовым методом живут 4 тыс сотрудников, работающих в зоне отчуждения, раскинутой на площади в 2600 кв км. До аварии на АЭС, до которой отсюда 18 км, население райцентра составляло 16 тыс человек. Всех их эвакуировали 5 мая 1986 года, спустя 10 дней после ядерной катастрофы. «Попасть сюда на работу очень сложно, — рассказывает наш провожатый Юрий. — Зарплаты высокие по меркам региона, а найти себе другое применение многие жители из соседних с зоной сел не могут». Работают здесь обычно по неделе или двум, потом на такой же срок уезжают из зоны на отдых. Присутствие временных людей в городе не скрывает следов запустения — покосившиеся дома с разбитыми окнами и обвалившимися крышами, стаи бродячих собак, разбросанная по огороженным закуткам старая техника. В некоторых районах городка люди убирают мусор, вскапывают площадки под будущие газоны. Несмотря на весь ужас своего бедственного положения, Чернобыль старается не ударить в грязь лицом перед гостями, которые появятся здесь к 26 апреля. На окраине вертолетная площадка противопожарной службы. Дежурный вертолет регулярно облетает зону отчуждения, чтобы вовремя среагировать на возможные воспламенения.

В ближайшие десятилетия население в зону отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС не вернется. Такими словами встретил нас, группу иностранных журналистов, генеральный директор государственного агентства по управлению зоной отчуждения Владимир Холоша. Встреча с ним состоялась в административном здании атомной станции.

«Ситуация в зоне отчуждения и на самой АЭС стабильная, радиационная обстановка не вызывает опасений», — заверил Холоша. Сейчас, по его словам, все внимание приковано к проходящему весеннему паводку на реке Припять. «Концентрация в речной воде радиоактивных загрязнений ниже нормативов в десятки раз», — утверждает директор. Это результат системной работы по защите водного бассейна Днепра и Припяти. Территория АЭС обнесена противопаводковыми валами, чтобы «не пролить» в реки радиацию.

Холоша надеется, что после международных «чернобыльских саммитов» в конце апреля Украина получит от доноров необходимые средства для строительства нового саркофага над 4 энергоблоком АЭС, который взорвался 26 апреля 1986 года. Весь проект сооружения нового укрытия обойдется в 1,5 млрд евро, из которых 990 евро нужно только на саму «арку», которую надвинут на старый «саркофаг». По словам Холоши, «ежегодно около 10 млн евро уходит на расходы по выводу АЭС из эксплуатации и текущим работам».

Объезд по территории АЭС, которая планировалась как самая крупная в бывшем СССР, впечатляет размахом как былого строительства, так и нынешнего ухода за ней. Четко размечены все гладко асфальтированные дороги, вокруг энергоблоков и других объектов высокие железобетонные заборы и ограждения с колючей проволокой под высоким напряжением. Даже два недостроенных блока АЭС — 5-й и 6-й, под надежной защитой от любого несанкционированного проникновения.

Магнитом притягивает к себе эпицентр катастрофы 25-летней давности — 4-й блок. Укрытый «саркофагом» в декабре 1986 года и постоянно залатываемый все последующие годы, он смотрится угрюмо-серым драконом. Срок его действия был рассчитан на 30 лет, но после ремонтов и укрепления несущих опор ему продлили жизнь еще на 15 лет. За это время необходимо построить новое укрытие. Площадка под него строится рядом. На ней начнется сооружение арки высотой 108 метров, длиной 150 метров и шириной 260 метров. Затем ее поставят на рельсы и накроют «саркофаг». Украина надеется успеть это сделать к 2015 году, если не подведут зарубежные финансовые доноры. За закрытие Чернобыльской АЭС, что и было сделано в декабре 2000 года, когда станцию вывели из эксплуатации, они пообещали свою финансовую помощь.

На смотровой площадке, с которой открывается вид на «запечатанный» 4-й блок, установлен памятник, изображающий «саркофаг» в руках человека. На плите надпись «Героям, профессионалам, тем, кто защитил мир от ядерной беды». Сама беда никуда отсюда не ушла, ее скрывает «саркофаг». Под развалом реактора, засыпанного железобетонными плитами, песком, рухнувшими конструкциями блока «дремлет» по подсчетам специалистов от 135 до 180 тонн ядерного топлива. По словам Холоши, «этот радиоактивный остаток от катастрофы не представляет угрозы», но на самом деле ученые не знают, что там в действительности происходит.

С таким напутствием мы приехали в Припять. Возведенный для строителей и сотрудников АЭС в 5 км от самой станции, его называли «городом Солнца». Все в нем предназначалось для счастливой жизни — компактный город, никаких окраин, красивые по тем меркам дома, прямые улицы. Сейчас это город- призрак обнесен по всему периметру забором с колючей проволокой и охраной на въезде-выезде. Жутко смотреть в пустые глазницы окон в покинутых многоэтажных домах, на колесо обозрения в городском парке, бывшие детские площадки. Ветер хлопает дверями телефонных будок, непонятные стоны-скрипы доносятся из зданий дворца культуры и гостиницы в центре этого вымершего города. Обратил внимание на одну деталь — на стволах деревьев еще видны следы побелки, только спустя 25 лет ее верхняя граница теперь почти у самой земли. Точно также «присели» к земле скамейки в парке и во дворах. Опадающие листья из года в год поднимают слой почвы, укрывая следы прошлой жизни.

по материалам: новолитика.ру